авось Ещё совсем недавно, Бродил по свету человек. Он одинок был чрезвычайно И тихо доживал свой век. Скромняга парень, неуёмный Фантазёр и много жаждущий От жизни, к счастью, не хамелеон. Он тихо жил, он тихо ел, Он тихо спал и мирно пил. Всё было в меру в нём, Но кроме жажды жизни, Желал игры с огнём, Весь трепетал от этой мысли! Всё думал: “Ну, когда же, Положит на меня свой глаз Фортуна? Хочу парить я, как орёл и выше даже! Хочу любви и жар огней Перуна!” Так весь в мечтах и жил, Печали иногда он предавался Потом опять судьбу ругал, богам грозил, Но, поворчав немного, окончательно сдавался. Бедняге даже не могло присниться, Что в милях трёх, совсем уж рядом, Живёт прекрасная девица, Не связанная свадебным обрядом. Красивенькая, шустрая натура, Не одного мужчину уж свела с ума, Из молодых парней подковы гнула, Но никому не покорялася сама. А время шло, менялись годы, судьбы - И случай, покровитель всех влюблённых, Однажды свёл их, без умысла, казалось бы, Однако, надолго связав одной судьбой обоих. - - - дальше?
**
(продолжение - авось) Уютный зал, где шли концерты, Манил как бабочек на свет Всех тех, кто жаждал развлеченья, и тех Кто дал на паперти завет, Служить в хранилище культуры, Не требуя ничто в ответ. Таким был парень наш, Воистину! Уж верно и хлебом не корми, А чуть развесели, И далей сам войдёт он в раж. Скорей тогда на сцену, лицедей! С друзьями вместе смейся, лицедей! Нет места в сердце скорби, лицедей! Заставь смеяться всех; ты - лицедей! Ах, шутки, смех, веселье, танцы, грех. Какой круговорот, смешенье душ. Вот только сердце лицедейское меж всех Пусто и скушно. Мрак да тишь! “Эх, тишь да гладь! Ты - божья благодать!” - Себе он молвит. - “Вот только...” В д р у г . . . Гром с небес, разверзнулась земля Разбилась тверди синева И появилася ОНА, - Сияньем божим вся озарена! Теперь судьба любви предрешена! Как скоро ли? Да скоро, и только то, Успел взглянуть он на девицу, Затрепетало сердце раненою птицей. Так то любовь? Да нет же, нет, нетерпеливый мой читатель. Всего лишь интерес, Чуть-чуть окрашенный страстями. Скорей же далей! Ну, что ж, тогда вперёд! Набравши в сердце смелости, А в душу нежности сполна, Отдался первоназванный теченью жизни, На плот судьбы ступил он кормчим у руля! Видимо, to be continue...
**
(кому это...) Вечерние балы, в ту пору, в народе Прозванные просто дискотеки, Манили всех теплом души, Хорошей музыкой, интимным светом, Пока не отойдут в весну метели. Уж близок Новый год, крещенские морозы. Нет боле цвета, кроме белого, увяли розы. Но льётся музыка, окутывая призрачной мечтой, Ушедшие в себя от всех, уединившиеся пары. Его рука обнимет нежный стан. Она ж своими плечи обовьёт ему. В неслышном ритме, сделав шаг, Утихомирив сердца стук, он ей шепнёт: “Я не хочу, чтоб ты была б мне матерью”. “А кем же?” - Ей любопытство сердце гложет. “Любимой девушкой моей”... Сказал и сам себе он не поверил, - “Как так, не может быть, зачем”, Ему душевный голос вторил, “Смотри ж, она молчит, брезгливо смотрит. Теперь себя ты сам пред нею опозорил”. И в самом деле: потупив очи долу, Не проронив ни звука, но всёж собравши силы Весь этот танец отдала ему сполна, Себе в тот час была она верна. Постой! Но что это, - он ясно видел, В её глазах мелькнул игривый огонёк, Сверкнул и вырвался наружу, - В свои объятья их Дюма привлёк. Он Д`Артаньяном был, потом посланцем герцога. Она ж - Миледи, полна коварства и любви Манила молодцев в раставленные сети И вот в одном лице попалися они. Так замысел творца удался, Сказав слова любви друг другу Ступили шаг: рука о руку, Уста в уста - замкнувши жизнь по кругу. Рождественская ночь раскинув крылья, Тигровой масти пёстрый маскарад, Двоих влюблённых быстро утомила Да так, что каждый был другим не рад. Чуть захмелев от вин, поставив хвост по ветру, Уверенным, спокойным языком, Поведал гай, рождественскую притчу: “С кем встретил Новый год - Так с тем и проживёшь его!” И что? Молчание в ответ, Сокрыты ж были в нежных устах Фиалки юнной следующие речи: “С тобою год? Но полно, врёшь ты, И не бывать уж нашей встрече”. Подумав то, не молвила, но промолчала...
